Зырянчик – Штурман. «
Каждый понедельник я огурцом,
И каждый вторник я огурцом,
И каждую среду у меня огурцом,
А каждый четверг я с натёртым концом.
Ведь каждую пятницу я … Лечу по купюре рубля.»
Следует отметить, что на этой ярмарке я впервые выступаю на дельталетных соревнованиях в качестве пилота. Василий любезно предоставил мне эту возможность. И я согласился, поднявшись на полпункта в своих глазах. Какого же было моё удивление, когда на упражнение «Гонка» было разрешено пользоваться услугами штурмана. Ух, ты. У меня теперь будет свой собственный штурман. Если бы позволила градация, то я бы еще поднялся на полпункта в своих глазах, но, увы.
Как вы уже знаете пилоты, проведшие семь и более дней без женской ласки, начинают рассматривать груди друг друга. Поэтому Вася выбрал себе в штурманы истинную носительницу с(.)(.)сек, за что и поплатился. Я же начал бродить по лагерю в поисках более удачной кандидатуры. Наткнувшись на КозлевичЪа, чуть было не угодил под его влияние, но вовремя выкрутился, сообщив, что такие «легендарные» личности как он, не могут принимать участие в дельталетных соревнованиях в качестве штурмана. Не по статусу это... Иду-бреду по лагерю с понурой головой. Но что я вижу! На деревянном столе сидит
ГОЛЫЙ торс с довольно развитыми с(.)(.)ськами. Подхожу по ближе.
Я: - Здравствуй, селяночка. Как звать тебя?
Селяночка: - Андрюшко.
Я: - Андрюшко, а сколько ты весишь?
Андрюшко: - 70 килограммов.
Я: - Хорошо! Андрюшко, а хочешь больших и чистых полетов?
Андрюшко: - А кто ж их не хочет, хочу.
Я: - Тогда, как стемнеет, подходи на парковку дельталетов. Только ты один подходи, без Мишани и прочих родственников.
Андрюшко: - А ты не обманешь?
Я: - Мы, пилоты дельталетчики, никогда с полетами не обманываем. Просто иногда переносим время взлета на годы.
Андрюшко: - Хорошо, приду.
Поскольку Андрюшко собирался в свой первый полет на дельталете, то развести его следовало по полной программе нашей «краснознаменной первой партизанской эскадрильи». Я убедил Андрейку, что скоростной полет - это самый трудный и ответственный этап соревнований. И ему, как штурману, следует неукоснительно выполнять мои инструкции. Первое – это одежда. На скорости 100 км/час будет очень холодно (и ничего, что на земле сейчас 28 градусов в тени). В небе всё будет совсем по-другому. Поэтому штурману следует одеть фуфайку, ушанку и валенки с галошами (на случай внеплановой посадки на болото). А так же пройти краткосрочные (трёхчасовые) курсы по складыванию оригами. Собственно в этом виде, с меховыми варежками на руках и картой местности сложенной по контуру маршрута и аккуратно примотанной скотчем над коленкой поверх ватных штанов Андрюшко и заявился на парковку дельталетов.
В этот момент главный судья Игорь П. доводил до сведения экипажей полетное задание. Андрюшко слушал и запоминал всё с невозмутимо напряженным выражением лица. Пикантность ситуации заключалась в том, что на второй контрольной точке в этот момент бушевала гроза. Даже отсюда были видны молнии, сверкавшие в том направлении. Ни у меня, ни у других пилотов не было особого желания лететь в эпицентр грозового фронта. По мере того, как понимание будущей траектории полета входило в незамутненный Анрюшкин мозг, его внешние края бровей начинали убегать с верхней части лица на подбородок. Вы только представьте, первый полет на этом «пепелаце», и сразу штурманом, и сразу на соревнования, и сразу в грозу, и без подгузника.
Думаю, на такое был способен только Адам КозлевичЪ и то - во сне. Анрюшке и так пришлось два часа объяснять, почему нельзя пользоваться GPSкой. Вместо нее карта и компас (хотя, мне кажется, Андроныч таки спрятал сей девайс где-то в складках своего одеяния. Лишь бы он не выпал вместе маткой в момент сильной детской неожиданности).
Взглянув в лицо новоиспеченного штурмана, главный судья сжалился над нами и перенес старт на следующее утро по погодным условиям… Что тут началось. Брови мгновенно взлетели вверх и Адриян, весь в поту, выкрикивая: « Барбара Стрейзен !!! У… ууу… у… ууу… у… ууу… у…»
за пару минут станцевал Рок&Рол, Ламбаду и Лезгинку. Благо шеста не нашел, а то бы и на нем покрутился... Главный судья Игорь П. смотрел на всё это и думал: «Хорошая трава в Кунгуре растет!».
После того, как Андрейчика отпустило, он, падая на землю, совсем без сил, огорошил меня следующей фразой: «Я слышал, штурману во время полета иногда дают порулить!»
И этот туда же. Ладно, прокатаем его по Васиной программе.
Я: - Основная задача штурмана в полете - разносить прохладительные напитки по салону. Что ты взял с собой?
А: - Я не взял. Я вырабатываю пот и …
Я: - Все понятно продолжать не надо. Уринотерапией будешь заниматься в другом месте. А сейчас полетели. Дам я тебе порулить… Сними ушанку. Надень шлем, и садись в штурманское кресло. Кстати авоську возьми, может, чего в небе давать будут.
Заводимся … Взлетаем… Набираем 300м … Передаю трапецию. Показываю: «Рули влево». Мускулистые верхние конечности орангутанга мертвой хваткой обвивают спидбар. оО… Это что-то новенькое. Начинаем карусель… Первый виток, второй, третий. Перегрузки растут, скорость растет, угол крена растет. Поворачиваю голову и вижу лицо японского лётчика камикадзе.
Да, у такого точно матка не выпадет… Пытаюсь выровнять полет. Андрюшко сопротивляется. Ого … Может у парня спазм мышц приключился от перенапряжения? Снова поворачиваюсь к нему лицом. Кричу: «Всё в порядке. Можешь уже отпускать спидбар.»
Лицо Андроныча, из невозмутимо-серьезного, становится расслабленно-облегченным. Ручки отпускают трапецию. Вот оно наше спасение…
Уже на земле в шатре дельталетчиков глубоким вечером, поедая копчёную сёмгу, Андрюшко разрабатывал коварный план победы нашего экипажа в скоростном упражнении. Он периодически вскакивал и кричал: «Олега, тапку, тапку дави!!!
Всех порвем. *drinks*Я буду рулить
». С такими речами его увели спать в палатку. Но и там, он
«Даже если ночью бредил, все про тапку говорил»…